Берег собачьей кости

В конце концов мы порешили,
помимо шампанского, абонировать
для него кресло в театре, утроить жалованье,
купить ему вороных, ежедневно
отправлять его за город на тройке – все это в счет Общества.
Портной, сигара, фотография, букеты для бенефицианток,
меблировка – тоже общественные.
Пусть наслаждается, только, пожалуйста, пусть не ворует...

Антон Чехов. "Единственное средство"

Война – это не только, как пел классик, "лекарство против морщин", но и идеальный режим для беспрепятственного воровства. Пока вся информационная повестка подчинена внешней политике страны, ответным санкциям, вооруженному конфликту на Украине, отдельные представители региональной элиты капитализируют невнимание со стороны вертикали в собственное материальное благополучие. Как говорится, "...кому мать родна".

Я назвал бы это синдромом нового дворянства, который внешне проявляется в неуемном барстве (от использования вертолетов в рабочих поездках до нарочитого игнорирования запросов общественности) и показной лояльности, а подспудно – в создании выгодных альянсов с теневым бизнесом и криминалитетом.

Коллективная безответственность порождает чрезмерную самостоятельность чиновников в принятии странных и непродуманных решений. Позорными символами такого отношения к государственной службе в Саратове стали ФОК "Заводской" и, конечно же, новая набережная. Сотни миллионов рублей из федерального бюджета, как установила Счетная палата региона, потрачены не по назначению, а сам объект продолжает разрушаться. Даже непрофессионал, просто заглянув в ямы, может дать оценку качеству труда менеджмента и персонала ЗАО "Саратовгесстрой". Зияющие пустоты говорят о нечистоплотности подрядчика и наводят на мысли о коррумпированности тех, кто подписывал акты приемки работ.

Возбуждались и хоронились уголовные дела, менялись правительственные кураторы стройки, лодочники перекрывали фарватер в знак протеста, но результат остается нулевым. Кому-то выгодно, чтобы набережная являлась аномальной зоной, в которой, как в бездне, бесследно исчезают бюджетные миллионы. Кто-то бесстыдно, как последние дворняги, кормится за наш счет, рвет добычу на куски. Это далеко не бескорыстные собаки на сене, а злые псы, которые нуждаются в немедленной стерилизации.

Силовые структуры – СУ СКР, УФСБ, ГУ МВД – как будто не замечают происходящего: робкие попытки уже по готовым лекалам инициировать уголовное преследование заканчиваются сухими формулировками в духе "мер реагирования не усматривается" и "объективных доказательств не добыто".

Еще три года назад берегоукрепительные работы расценивались оппонентами тогдашнего губернатора Павла Ипатова как удобный повод для критики. Партия, областная дума, контролирующие инстанции сурово грозили наказанием строителям, а самого главу области обвиняли в аффилированности "Саратовгесстрою". Только наивный наблюдатель мог полагать, что инициаторы кампании старались добиться прозрачности освоения средств и качественной реализации федерального проекта. Политика, в конечном счете, есть продолжение экономики другими методами, поэтому после смены в регионе властвующего субъекта необходимость в демонстрации недовольства отпала. После того, как ЗАО аннексировали, тема законности деятельности подрядчика и вовсе была на время изъята из публичной политики.

Грабеж разрешен, пока им занимаются свои люди. Если так, тогда за них можно вернуть в бюджет РФ 140 миллионов рублей – сумму выделенную, но не освоенную "Саратовгесстроем" в 2013 году. Если так, то можно согласиться на беспрецедентный шаг и признать в суде (во второй инстанции!) правоту подрядчика, требующего пролонгировать контракт, который так и не был выполнен.

В этой системе координат допустимо провоцирование граждан на митинги, чем с успехом занимался предприимчивый и бестактный зампред правительства Сергей Канчер. Он сумел как минимум дважды ввести в заблуждение лодочников и журналистов – и все ради соблюдения интересов "берегоукрепителей". Настойчивость Канчера в поддержке партнеров стоила ему кресла, но не свободы. Отставка с хлебного места по-прежнему считается высшей мерой наказания и условием молчания тех, кто хорошо запомнил и документально зафиксировал фамилии, суммы, пароли.

Миротворческую миссию взял на себя и.о. председателя комитета капитального строительства Николай Якубович. Ему удалось убедить владельцев катеров отказаться от протестных акций в обмен на обещание руководства "Саратовгесстроя" вовремя завершить обустройство стоянки в Юрише. Очевидно, что перемирие не будет долговечным, а урегулирование ситуации возможно посредством разрыва контрактов с данным подрядчиком. Но на это нужна политическая воля губернатора Валерия Радаева.

Трудно представить, какими еще, кроме отчета перед федеральным центром, обязательствами связан глава региона, но его участие в судьбе проекта могло быть более заметным. Пока провалы не стали видны со спутников, Радаев был редким гостем на набережной. Лишь неделю назад он приехал на место и мягко раскритиковал строителей. Акцент в его речи был сделан на призыве к скорейшему переезду лодочных баз, а не на качестве работ подрядчика. Из уст не прозвучала даже дежурная угроза о применении штрафных санкций, о чем периодически заявляют подчиненные и что, безусловно, требует сам status quo.

Пока у власти нет желания что-либо менять, жители Саратова вынуждены испытывать стыд от увиденного и укреплять себя в худших антипатриотических настроениях. Всеобщие издевки и сарказм в адрес помпезно открытой "новой набережной" стали частью городского фольклора, интернет наводнен фотожабами и язвительными комментариями.

Пора использовать хэштег #ньюнабережнаяСаратова как собирательный образ вора и коррупционера, который в условиях необъявленной войны упивается собственной безнаказанностью, легко меняя деловой костюм на мундир прокурора или спецовку бригадира.

Как всегда, у провинциалов остается надежда на Москву: директора ФСБ Александра Бортникова, председателя СК Александра Бастрыкина, главу МВД Владимира Колокольцева, генпрокурора Юрия Чайку. Быть может, найдется смельчак, который соберет подписи саратовцев с требованием "покончить с резидентами Берега собачьей кости", если, конечно, успеет сделать это до судебного решения о признании "иностранным агентом".