«Почему никто мне не сказал, что Бог есть любовь?»

Семья была в шоке: моя старшая сестра, которая никогда не была человеком верующим, перешагнув уже половину жизни, в 55 лет вдруг пришла к Богу. Кто-то считал ее «обращение» невинной причудой, кто-то помешательством на старости лет, у меня же эти коренные изменения в ее жизни отторжения не вызвали. Скорее, уважение. Хотя сама я была в то время очень и очень далека от Церкви. Но пути Господни неисповедимы – недавно в храм вслед за сестрой пришла и я. И теперь, когда мы с ней оказались на одной «территории» – территории любви и безусловного доверия Богу, я не перестаю удивляться милости Божией, которая ведет нас к себе сквозь сомнения, житейские беды, сквозь навязанные в детстве страхи. Ведет через всю нашу жизнь…
 
«ТЫ БУДЕШЬ ГОРЕТЬ НА СКОВОРОДКЕ!..»
 
  Арише было пять лет, когда она впервые спросила бабушку, Кто нарисован на темной картине, которая висит в углу комнаты и освещается лампадкой. Бабушка ответила, что это Бог, и что если девочка будет вести себя плохо, Он отдаст ее чертям, а те поджарят «грешницу» на сковородке…
  Трудно сказать, почему наша бабушка выбрала столь нестандартный метод религиозного воспитания. Возможно, ей, в силу обстоятельств вынужденной в одиночку воспитывать пятерых детей, казалось, что только страхом можно удержать внучку на праведном пути. А может, Господь на самом деле виделся ей строгим и жестоким судьей, и это свое ощущение Бога она попыталась передать и внучке.
  Так или иначе, ужас от перспективы быть поджаренной на адской сковородке Арина пронесла через всю свою жизнь. И хотя в детстве она до смерти боялась Бога, этот страх не мешал ей поступать не по совести. Раз оступившись, она решила, что иной участи для нее, кроме как гореть в аду, не существует, а потому какой смысл стараться? Так бабушкина «шоковая терапия» дала прямо противоположный результат…
  Несмотря на все эти воспитательные «перегибы», бабушка Дуся была человеком глубоко верующим, в юности пела в церковном хоре. А когда при советской власти жить полноценной церковной жизнью стало невозможно, старалась пусть даже в быту, в самых простых житейских мелочах сохранить верность Богу. Ни одно дело она не начинала без молитвы. А вместо колыбельных девочка слушала «Богородице Дево, радуйся…».
  Когда бабушка умерла, Арина сняла ее иконы, завернула их в полотенце и убрала в дальний угол. Больше о Боге с ней никто не говорил. Да и сама она о Нем не вспоминала, будучи твердо уверенной, что Бог, которым так любила пугать ее бабушка, остался где-то там, в детстве, и к ее теперешней жизни не имеет никакого отношения...
 
ПОЧЕМУ ГОСПОДЬ ИМ НЕ ПОМОГАЕТ?
 
  В самые тяжелые моменты она оставалась один на один со своими проблемами и переживаниями и ни в чем не могла найти опору. А испытаний было немало, иногда даже казалось, что они идут одно за другим. Сначала у Арины умер ребенок – новорожденная двойняшка получила несовместимую с жизнью родовую травму. Немногим позже скончалась мама, а у младшей из двух оставшихся дочерей выявили серьезное сердечное заболевание. Сколько Арина обошла врачей, целителей, экстрасенсов, сколько денег было угроблено на мази-припарки-травки – не счесть. Каждые полгода возила дочь в московскую кардиологическую клинику. Там ей сказали, что сердце у ребенка может со временем восстановиться, а может и остановиться. В любой момент… 
  В клинике, в больничных палатах она видела людей, которые на кровать не ложились, не перекрестив подушку, но не замечала, чтобы их судьба была счастливее ее. «Если они такие святоши, почему оказались здесь?» – недоумевала Арина. Сама она никакой связи между своими поступками и несчастьями, которые на нее сваливались, не усматривала. А Бог в ее представлении так и оставался карательной силой, «бессмысленной и беспощадной», как русский бунт. «Я считала себя самой умной, самой правильной, это все вокруг какие-то не такие. Это из-за них у меня в жизни все не ладится», – совершенно искренне рассуждала она.
  Особенно сильно гневалась Арина на мужа. Отношения не ладились, и постепенно супруг стал выпивать. А она не нашла ничего лучше, чем пилить его все больней и больней с каждым днем... 
  Но Господь не покидал мою сестру, Он вел ее к Себе только Ему ведомыми путями. Ее младшая дочь училась в одном классе с дочерью священника. Батюшка часто устраивал для класса экскурсии в храмы Саратова. Арина, боясь за хрупкое здоровье дочери, всегда ее сопровождала. Ей нравилось бывать в церквях, но эмоции были сродни тем, что возникают при посещении памятника архитектуры. Да, красиво, но не более того. Ни разу за все это время она не испытала ничего, что помогло бы ей взглянуть на себя со стороны. Как и прежде, она была саркастично-критична к окружающим и снисходительна к себе. Хотя тот экскурсионный период оставил свой след – в доме появились иконы, молитвословы и некоторая духовная литература. Но книги невостребованными пылились на полках, иконы были не более чем сувенирами. Сердце оставалось глухим и черствым…
 
«НА ЧЕМ ТЫ МЕДИТИРУЕШЬ, ПОДРУГА СВЕТЛЫХ ДНЕЙ…»
 
  Когда дети выросли и стали жить самостоятельно, Арина снова начала работать. Потом работу бросила и решила заняться домом. О такой жизни она всегда мечтала, и первое время была абсолютно счастлива. Но прошла пара недель – и счастье кончилось. Ничего не радовало, а в душе жило какое-то необъяснимое беспокойство, которое никак не находило выхода. Я замечала, что Арине не по себе, но считала ее состояние оправданным житейскими неурядицами. Поэтому вопросов не задавала. А родной человек, оказывается, медленно, но верно погружался в депрессию.
  Как-то она пожаловалась на свое душевное смятение мастеру по маникюру, а та дала совет сходить к йогу, который на радость всех саратовских буддистов как раз гостил в нашем городе. «Это настоящий индийский йог, он точно тебе поможет, – уверяла девушка. – Мы все к нему регулярно ходим». Арина тут же записалась на прием, закупила свежих фруктов и отправилась «за истиной».
  Йог оказался средних лет мужчиной в белоснежном одеянии, плохо говоривший и, вероятно, понимавший по-русски. Арина вывалила на него все свои сомнения и переживания, тот молча выслушал, а в конце беседы дал напечатанную на листе мантру и велел читать ее по 119 раз утром и вечером. Арина купила четки и, прямо как в известной песне Гребенщикова, с воодушевлением приступила к излечению своей измученной души…
  «Шри ом прокаж отмане намах, шри ом прокаж отмане намах, шри ом прокаж отмане намах», – повторяла она, как заведенная, и так 119 раз. Каждый день утром и вечером в течение полугода. Значения фразы сестра не знала. Пока читала мантру, вроде бы отпускало. Но стоило прекратить, тоска наваливалась вновь. И не было никакого просвета.
  Тогда Арина ринулась к другому заезжему гуру, афиши которого увидела на информационных стендах. Но продвинутая в подобных практиках подруга, которую она буквально умоляла записать ее к нему на прием, огорошила неожиданным сообщением, что давно завязала с гадалками, НЛП, гипнозом, фен-шуем и теперь ходит в храм. Зная бурное прошлое знакомой, Арина не поверила ушам. Но та заверила, что ей только в храме хорошо, и посоветовала последовать ее примеру.
ТОЛЬКО БЫ ОТПУСТИЛО…
 
  На это сестра решилась не сразу. Бабушкины угрозы про Бога, который отдаст ее после смерти на истязания чертям, прочно сидели в ее голове. Арина опасалась, что эти «добрые» напутствия сбудутся, едва она переступит порог церкви, то есть гораздо раньше, чем обещала бабушка... Но потом все-таки пересилила себя и пошла. Как в аптеку за лекарством. Только бы отпустило…
  «И в глазах священника, который вел службу, я увидела то, в чем так остро нуждалась моя исстрадавшаяся душа, – любовь! Она была щедрой и всепоглощающей, окутывала теплотой и умиротворением. Она светилась в глазах святых на иконах, и смотрели они на меня не с угрозой, а с доброй грустью и надеждой. И вот тут я поняла: Бог – это любовь! Ну почему никто не сказал мне этого раньше? Я каждой клеточкой своего тела и всей душой ощутила то, чего мне так не хватало все эти годы. И со всей беспощадностью увидела свою слепую гордыню, превратившую меня в строгого судью всех вокруг, кроме самой себя. И как только я все это осознала, тяжесть, мучившая меня, ушла, освободив место для тихой и светлой радости…», – вспоминает Арина.
  Остается только удивляться, почему это чудесное озарение произошло с сестрой именно в этот момент. Почему не раньше, когда она ходила на экскурсии в храм или лежала с ребенком в больнице… «Се, стою при дверех и стучу, кто откроет Мне, буду вечерять с ним», – говорит нам Господь в Евангелии. Но голос Господа тих, Он не навязывает Себя, не выступает по телевизору, не размещает рекламу о Себе на ярких афишах. Он ждет, когда мы обратимся к Нему сами, без понуждения с Его стороны, тогда, когда наше сердце будет к этому готово…
  …Утром она снова побежала в храм. На этот раз уже старательно вслушивалась в тексты, по-новому впитывая знакомые с детства слова и выражения. Потом была первая исповедь. И вздох облегчения после слов батюшки о том, что у Господа всего много и не надо думать, что ее умершая некрещеной малышка оказалась в аду…
  Через полгода Арина сделала еще один шаг – устроилась работать в один из храмов Саратова свечницей. «Никогда еще в своей жизни я не ходила на работу с таким удовольствием, – признается она. – Зарплата небольшая, но, что удивительно, на все необходимое хватает. Ну а если на что и не хватает, значит, мне этого не нужно».
  Сначала муж Арины принял ее новую жизнь в штыки. Стыдился того, что его жена работает в Церкви. Но сейчас мы видим, как постепенно смягчается его сердце, как налаживается жизнь у детей. Изменилась и сама Арина. Она перестала жаловаться на нездоровье, хотя раньше почти все время «болела», стала чаще улыбаться, ее глаза теперь постоянно светятся каким-то новым притягательным светом…
  А недавно в ее жизни произошел такой случай. Купила Арина масло для лампадки, которое, как ей позже показалось, подозрительно пахло керосином. Утром того же дня получает неожиданное смс: «При пожаре звоните 01 или с мобильного 112». Кого ни спрашивала, никому такое сообщение не приходило. Она еще плечами пожала: «Мне-то это зачем?». После работы пришла домой, зажгла лампадку с новым маслом и уснула. И во сне почувствовала, словно кто-то ее толкает в левый бок. Проснулась – в комнате никого нет. Голову повернула – а лампадка полыхает, огонь обжигает потолок… Арина вскочила, быстро затушила пожар. Так Господь спас мою сестру от неминуемого несчастья, видимым образом показав, как сильно Он заботится о своих возлюбленных чадах, в особенности о новоначальных. И я совсем не исключаю, что произошло это чудесное спасение в том числе по молитвам нашей бабушки Дуси, которая хоть и была воспитателем радикальным, но, безусловно, желала внучке добра…
 
***
  Сейчас Арина не представляет своей жизни без Церкви и чувствует себя совершенно счастливой. «Мне все стало понятно. Я перестала гневаться на близких. Если сталкиваюсь с грубостью или несправедливостью, не негодую, как раньше, а жалею человека и молю Господа, чтобы сжалился над ним и послал просветление…», – объясняет она азы своего нового мировоззрения.
  А я слушаю ее и радуюсь: как все-таки хорошо, как мудро Господь все устроил, чтобы мы приходили к Нему через других людей, далеких или близких. Недавно мой сын, который в Церковь еще не ходит, на поминках по нашему близкому родственнику неожиданно для всех впервые перекрестился. И кто знает, может, этот интуитивный жест станет его первым шагом на пути к самому главному. Молюсь об этом…
 

Подпишитесь на наши каналы в Telegram и Яндекс.Дзен: заходите - будет интересно