"Охотск" – на выезд!

За 29 дней января "бойцы" (так они себя называют) 4-й пожарной части (Большая Садовая, 28) выезжали на пожар шесть раз. 30 января на смену заступил второй караул части, на 24 часа. Я буду с ними дежурить. "Многие думают, что мы здесь спим и ничего не делаем! Сегодня вы увидите, как протекают трудовые будни пожарных на самом деле", – загадочно предупреждают парни.

Развод по расписанию

7.40 утра. Предварительный развод. Перед начальником заступающего на смену караула выстраиваются бойцы, чтобы доложить о степени готовности и о том, кто присутствует.

Построение, проверка обмундирования, небольшой опрос, информирование об уже произошедших пожарах занимает несколько минут. Ребята бодрые – только что из дома. После первого построения водительский состав уже без команды начинает осматривать технику, проверять уровень смазочных материалов и топлива. В подразделении шесть единиц техники. Две автоцистерны находятся в резерве. Основные "рабочие лошадки" – два огромных красных дизельных "Урала": на 2 и 6 тонн воды. Есть еще машина с пятидесятиметровым автоколенчатым подъемником.

"Те, кто не знает нашей специфики, иногда ругаются, что пожарные приезжают без воды. Но две тонны воды из этой вот машины расходуются за пять-семь минут, – начальник части дотрагивается до начищенной до блеска техники. – Один ствол "Б" расходует 3,5 литра в секунду. Если подать два ствола, будет расходоваться 7 литров воды в секунду. Пять минут и цистерна пустая". Вот почему, оказывается, так важен свободный доступ к гидрантам или другим источникам воды…

После проверки в гараже "газодымозащитники" идут на пост проверять закрепленные за каждым из них аппараты. Пост газодымозащитной службы (ГДЗС) – это небольшая комната с тумбочками и шкафом, где хранятся маски и баллоны с кислородом. Готовность и целостность защитных средств проверяется каждый день. В теории пока все легко: полностью экипированные в костюмы и маски пожарные неспешно берут баллоны, осматривают, проверяют давление, поправляют трубки, кладут обратно. Общий вес снаряжения тянет на 20 килограммов.

8.00-8.30. Основное построение (уже перед начальником части), прием и сдача дежурства. Первая смена передает эстафету второму караулу. Всего в четвертой части четыре сменяющих друг друга состава пожарных и водителей. Поэтому и работают сутки через трое. Сдача обязанностей происходит тоже в гараже. После нескольких минут, проведенных в части, начинаешь немного зябнуть. Хотя помещение отапливаемое. Пожарных спасают бушлаты. От мороза ниже 25 градусов (самый холодный день, по прогнозам синоптиков) нас отделяют железные ворота и двери с белой опушкой инея на стыках. На улице вместе с собакой Мухой дежурит постовой, у каждого своя будка.

 "Товарищ капитан, вторая смена для приема дежурства построена. В наличии одиннадцать человек. Незаконно отсутствующих нет", – как скороговорку докладывает начальник караула Дмитрий Ивлиев. В карауле по штатной численности, которая включает в себя не только пожарных, но и водителей, диспетчеров, всего 16 человек. Совсем недавно один из сослуживцев заступающей смены, Евгений Радин, ушел на пенсию, прослужив 24 года – с лихвой, по меркам пожарных (а еще была армия). "Законно отсутствующие" обычно – или на больничном, или в отпуске, или в командировке. Начальник части предупреждает, что сегодня придется работать в условиях низких температур, что в разы усложнит обычные задачи.

8.15. Проверка радиостанций, которая повторится еще раз, в это же время, только вечером. "41 слышит хорошо", "42 слышит хорошо", "45 на приеме", "Охотск" слышит хорошо", – передают водители в машинах. "Охотск" – позывной 4-й части. Цифра 41 означает, что ответила 4-я часть, первая машина.

После проверки направляемся в диспетчерскую. За 4-й пожарной частью закреплен Октябрьский район Саратова, территориально он не очень совпадает с районами выезда, куда бойцы должны прибыть первыми. Кроме того, существует такое понятие, как "районы обслуживания". Сюда пожарные 4-й части направляются уже как вспомогательная сила. "Наш район выезда – от Вольской до Юриша. То есть Академия права наша, а бывший завод "Ликсар" уже нет, хотя он тоже относится к Октябрьскому району. Часть Заводского района – тоже наша", – рассказывают мне в диспетчерской перед картой, которая пестрит разноцветными кружочками, квадратиками и другими не очень понятными обозначениями. 

Оценка – по секундам

9.00-12.00. Обязательные занятия начинаются в классе, где начальник караула рассказывает, на сколько метров положено обеспечить проезд пожарной машине, на каком расстоянии должны располагаться дома в зависимости от огнеупорности стройматериала, а также о правилах пользования печами, каминами в частных домах. Информация вызывает у бойцов невольную улыбку. Пожарные хорошо знают, как бывает на самом деле. Чаще  всего к месту возгорания путь преграждают автомобили. Постройки частного сектора никак не соответствуют архитектурным нормам. А  перекаливание печей – основная проблема зимних месяцев.

Отработка боевых нормативов. Пожарные снова в огнеупорных костюмах с масками на лице и с баллонами на спине. На меня тоже надевают спасательную кислородную маску нового образца, больше напоминающую скафандр с респиратором. Ощущение легкого ветерка, как будто тебя погружают в коробку с невидимым вентилятором. Подача воздуха идет по трубке от баллона спасателя, который делится с пострадавшим кислородом. Воздуха в баллоне хватает приблизительно на полчаса – только на одного человека. Пожарные спорят, какая маска лучше – прежняя, которая надевалась полностью на лицо или эта. Однако главный недостаток старого варианта защиты очевиден всем – она не подходит для ребенка.

После инструктажа – бег, отработка переноса пострадавшего. Задания постепенно усложняются. И вот мы уже едем на машинах к школе на Дегтярной, где, якобы, случился пожар. Здесь бойцы в очередной раз на скорость будут подключать пожарные насосы к гидрантам. Школа находится рядом, доезжаем за минуту. И вот первая преграда – замерзший колодец не открывается. Подручные средства – крюк и лом – не спасают. Работать в перчатках неудобно. А у тех, кто их снял, руки тут же немеют от мороза.  В условиях пожара такая ситуация может стать фатальной. "Что нужно делать в этом случае?" – командным голосом спрашивает начальник. Ему что-то неуверенно отвечают.

Наконец насосы поставлены, пожарные рукава размотаны, все готово для сдачи норматива. Ждущие своей очереди пожарные топчутся на месте и подбадривают суетящихся товарищей, у которых никак не вставляется насос. Счет идет на секунды. "20 секунд! На троечку", – докладывает проверяющий. Сдавшие норматив снова сматывают пожарный рукав. Следующий раз нужно показать лучший результат.

Мы на улице уже около часа. "Можно еще раз попробую?" – просит недовольный результатом Алексей Любаев. "Хватит. Я знаю, что ты можешь быстрее. Учитывайте фактор холода", – отвечает начальник караула. Из-за мороза губы уже плохо шевелятся, никто не спорит.

12.00-13.00. Возвращение в пожарную часть – спасение, тем более что подошло время обеда. Пожарные подогревают еду, принесенную из дома. Практически весь караул – семейные, у многих есть дети. Возраст личного состава – от 21 года до 52 лет. Самый младший, Сергей Ялкасов, сидит в диспетчерской и подменяет телефонистку Люду, которая сдает где-то экзамены. Ждет, когда уже его в свою очередь сменят. Бумажная работа ему явно не по душе. На вопрос о причинах выбора профессии поначалу почти все стараются ответить "красиво": пришли из желания помогать людям, из жажды адреналина, кто-то видит в этом свое призвание. Кстати, многие действительно продолжают династическую традицию. Но за общими фразами раскрываются более важные и правдивые реалии жизни. Кто-то стал пожарным, потому что график удобный. Кто-то общался с девушкой, которая служила в МЧС. Кому-то выбрать профессию посоветовал знакомый. Хотя и юношеское, романтическое отношение к профессии не отрицалось…

Прежде чем стать пожарными, желающие проходят стажировку, потом три месяца обучаются в единственном профильном областном центре в Юбилейном поселке. Главной преградой на пути к мечте для многих становится военно-врачебная комиссия. Даже те, кто ее прошел, признают, что полностью здоровых людей нет, а требования такие, как будто готовят в космонавты. "Все боятся комиссии. Там смотрят не только физическое, но и психологическое здоровье. Тесты всякие, карточки по цветам нужно разложить. Если ты черную карточку первую положил, значит у тебя что-то не в порядке... Но все, конечно, знают, и поэтому с черной не начинают. А так, может, кому-то черный и нравится", – смеются пожарные.

"Я сюда не за зарплатой пришел", – убежденно говорит Дмитрий Лурье.  Еще недавно пожарные действительно получали немного, но за последний год их зарплаты увеличились и сейчас в среднем составляют около 24-28 тысяч рублей.

451 по Фаренгейту?..

В паузу  можно заняться своими делами: кто-то неспешно домывает посуду, остальные беседуют. Но вот раздается сигнал, на этот раз почему-то непрерывный. Все резко срываются с места и вихрем проносятся мимо меня. Слышу парочку крепких слов… По рации объявляют, что на выезд готовятся три машины, а это значит, что сигнал не учебный. "Быстро одевайся, а то без тебя уедут, они за несколько секунд соберутся", – кричит мне замполит.

По нормативу на сборы у дежурной смены не более 27 секунд, на  выезд – не более 45. Послабление (до 60 секунд) дают машинам с камазовской системой, которая какое-то время должна наполниться воздухом, чтобы срабатывали тормоза. Главные по машинам бегут в диспетчерскую, им объясняют, куда ехать, и выдают заполненный путевой лист, где написан адрес. Его в шутку называют "путевкой в жаркие страны".

13.45. Едем на Хользунова, 1/5. По предварительным данным, горит подвал многоэтажки. По дороге к месту возгорания на обдумывание действий есть пара минут. Большую часть пути обсуждается, как быстрее проехать к нужному месту, где ближайшие источники воды и что собственно горит. Лица пожарных сосредоточены. Когда машина приближается к указанному месту, взгляд пытается выцепить дым или пламя, чтобы понять, куда бежать. На разговоры времени нет. Дальше, как при перемотке фильма, мелькают кадры. Вот они в масках забегают в подвал, предварительно кто-то уже успел обесточить дом от электричества и газа.

На улице дым похож на медленно рассеивающийся густой туман, только очень едкий. Внутри подвала он такой, что не видно собственной руки. Подойти ближе без маски невозможно. За считанные секунды как змеи расползаются пожарные рукава. Чтобы подсоединить один к другому, на помощь пожарным спешат водители. Не все получается сделать с ходу. Где-то срывает основной насос, боец моментально устраняет неполадки: руки и ноги в воде, которая тут же превращается в лед. В одном из пожарных рукавов из воды получился снежный фреш, который заблокировал доступ воды. Устранили. Восхищает четкое распределение обязанностей: кто-то бежит искать гидрант, кто-то в масках спускается в подвал, одни эвакуируют людей, другие раскручивают рукава. Большинство людей уже эвакуированы.

"Там в подвале какие-то книги горят", – будто словами героев Рэя Брэдбери кричит вынырнувший из подвала пожарный. К счастью, пожар не слишком серьезный. Но в подвале, в условиях захламленности, заваренных дверей, нескончаемых лабиринтов, всегда тяжело работать. "Больше паники навели", – отшучиваются бойцы.

Довольно часто после боя с огнем и дымом, пожарным приходится еще и сталкиваться с неадекватной реакцией людей. Обязательно найдутся недовольные. Нашлись и сейчас. Какие-то старушки возмущались по поводу залитой картошки, которую хранили в подвале. "И так каждый раз", – вздыхают парни и пытаются объяснить, что в этом подвале вообще не должно быть картошки. После нескольких часов на холоде в машину пожарные загружаются как памятники – обледенелые костюмы, в которые намертво въелась сажа,  не сгибаются.

Смена по обстоятельствам

Около 18.00. Мы снова в части. Никто не расслабляется: все приводят в порядок технику, инвентарь, средства защиты, отмывают машины.  "Им что, сделал тупую физиономию и пошел выполнять, что приказали", – "подкалывает" пожарных один из водителей. Те не обижаются, находят достойный ответ. Шутка здесь  – естественный  способ разрядки, когда сил все меньше, а до конца смены еще 10 часов. За ужином и обсуждением выезда на пожар время идет быстрее.

20.15. Прошла вторая проверка связи. Есть возможность заняться своими делами и даже посмотреть телевизор. В 23.00 – отбой, хотя здесь такое понятие не принято. Пожарные спать не могут, им разрешается отдыхать по два часа, пока кто-то на ночном дежурстве. Сейчас, как в пионерском лагере, самое время для "страшилок". Из памяти всплывают картинки, которые лишний раз подтверждают, что в этой профессии нужно иметь сильную психику, потому что не знаешь, с чем столкнешься в очередной раз. "Это было на одном из первых моих пожаров. Молодой был, резвый, дури много – что в руках, что в голове. Я багром раз махнул, оттащил деревянный брусок, опять ударил, третий раз воткнул – а там… труп", – рассказывает Дмитрий Ивлиев.

Пожарные заявляют, что со временем привыкаешь даже к виду обгоревших трупов. Такая вот профессиональная деформация сознания. "Жутковато просто, неприятно. Те, кто давно работает, даже по запаху могут определить: есть труп или нет", – продолжает Дмитрий.

…Скоро 6 утра. Те, кому удалось хоть немного поспать, передвигаются по части "на автомате", с заспанными глазами. Осталось смениться: в 7.40, так же как и они вчера, должен заступить на службу новый караул. Но за полчаса до этого снова раздается сирена. Еще один пожар. Дежурство продлевается…

Подпишитесь на наши каналы в Telegram и Яндекс.Дзен: заходите - будет интересно