Крестьянский поход

Малой Азией стали села Ровенского района – Привольное, Скатное, Кочетное. Пятнадцать лет назад в Привольное переехала первая семья с китайскими корнями. Хуэдзу – так называют в Поднебесной народ, исповедующий ислам. Русские прозвали их дунганами. Они говорят свободно на русском, но между собой общаются на одном из древнекитайских диалектов. И из века в век повторяют родительский сценарий – занимаются земледелием и ищут свой дом.

Самая большая российская диаспора дунган живет в Ровенском районе Саратовской области. Пять лет назад здесь было 760 новых граждан, сегодня их уже больше двух тысяч.

Корреспондент ИА "Взгляд-инфо" отправилась на ровенские поля, чтобы понять, почему китайцы-мусульмане захотели жить в России.  

Китайцы и пустота

Земля словно выжженная, на ней ничего не растет, вокруг летают обрывки целлофана. Мы привыкли к информации, что только такой след оставляют после себя китайские гастарбайтеры на плодородных российских полях. И еще, говорят, заезжие овощеводы травят землю неизвестной науке химией.

А как же в нашем краю рискованного земледелия?

Помидоры, баклажаны, перец, морковь – овощное обилие сливается в зеленое бескрайнее полотно из десяти гектаров. Некоторое время эти земли пустовали, потом их обрабатывали корейцы, последние лет десять их обрабатывают потомственные крестьяне – дунгане.

Эти гектары освоила семья Думара Шибазиева. И пока многие саратовские фермеры ждут, когда же государство вложится и за бюджетный счет восстановит в регионе разрушенную в постсоветские годы мелиоративную систему, дунгане вспомнили дедовский вариант арычного земледелия. И соорудили самодельную оросительную систему. Сначала вода проходит через фильтровальную бочку, где остается мелкий мусор, а затем подается между грядок по шлангам с отверстиями. Такие вот степные "Фрегаты".

"Здесь мы сажаем второй год, до этого восемь лет сажали вон там, – хозяин овощной плантации показывает в сторону участка, поросшего сорняками. – Те земли теперь отдыхают, поэтому перешли сюда. Нам самим было бы невыгодно травить землю и использовать какие-то химикаты, берем только российские удобрения".

Мимо ровных овощных рядов идет первый прибывший из Казахстана переселенец-дунганин, а теперь лидер всей дунганской диаспоры Ровенского района Паншар Янва. Все его называют просто Паша. Вслед за ним одиннадцать лет назад и Шибазиев перевез свое семейство из Киргизии.

"У тех китайцев, о которых вы говорите, в основном теплицы. А у нас постоянные участки, закрепленные за нами на несколько лет. Кроме того, и мы контролируем, и районная администрация смотрит, чтобы на полях был порядок. Да и невыгодно обрабатывать вредными веществами, мы же еще поставляем эти овощи в Москву, Уфу, Казань", – поясняет Паншар, показывая на стопку коробок с отборными томатами.

Посередине плантации стоит балаган – деревянный каркас, обтянутый полиэтиленовой пленкой. В такие временные постройки многие переезжают семьями с начала посевной и остаются до конца сбора урожая, с апреля по октябрь. В правой стороне летней резиденции размещается жилая часть с кухней, в левой половине – сортировочный и погрузочный цех.

Здесь наравне с дунганами также трудятся местные пенсионерки и безработные женщины, получающие 500 рублей за восемь часов монотонной диагностики овощей.

"Внукам помогаем. Дети сами без работы сидят в городе. Сын в Энгельсе, дочь в Саратове. Правнук во второй класс пошел, а он без отца растет, матери тяжело. Вот я им и помогаю", – протирая перчатками помидорину, рассказывает пенсионерка. Тетя Валя не забывает и о бонусах этой работы: по ее словам, всех сортировщиц вкусно кормят и разрешают бесплатно набрать себе домой пакетик с овощами.

Пока зять и двое сыновей Думара грузят коробки с томатами в прицеп, в другой части балагана его жена Мария и двадцатилетние невестки готовят на летней кухне. Тут же играют двое внуков Шибазиевых. Мария и Думар еще не пенсионеры, но у них уже восемь внуков. Все девушки, как полагается, в длинных платьях и с покрытой головой.

"Чтобы найти чистых дунганей, это надо в Китай ехать. А здесь мы, честно говоря, обрусевшие", – шутит хозяйка Мария, в одежде которой заметны киргизские мотивы.

Вообще, идентифицировать какой-то особенный дунганский стиль в одежде сложно, по внешнему виду можно лишь определить, откуда они приехали в Россию, – к примеру, из Узбекистана или Казахстана. Как признаются сами местные дунгане, даже их язык процентов на сорок отличается от того, на каком общаются дунгане в Китае.

Когда дунгане ехали на заработки в Россию, каждый из них думал, что это на год или два. Но прошло больше десяти лет, и все они давно стали гражданами нашего государства.

Черно-белые снимки и красное платье

"Родители рассказывали, в 1959–1960 годах все массово уезжали из Китая. Не было работы, произошла забастовка. Еще в то время нельзя было готовить дома, власть отбирала у людей даже посуду. И государство выдавало небольшие порции еды. Мама София отдавала свою чашечку еды ребенку, а сама голодала. Вскоре семья ее мужа, нашего отца Мухаммеда, уехала в Казахстан, и он за ними последовал. А у нас так положено, жена следует за своим мужем. Бежали ночью. Свою маму, братьев и сестер она увидела лишь спустя тридцать лет. Тогда у нее уже было 16 детей", – воспроизводит историю своей семьи Зухра из Бишкека.

Женщина приехала погостить к семье брата Шибара Шарипова, обосновавшегося в селе Скатное восемь лет назад. Пока в зале мужчины, вооружившись палочками, едят традиционную дунганскую лапшу – лагман,  в соседней комнате хозяйка дома София и Зухра вспоминают, через что пришлось пройти их родителям.

Но, как это обычно бывает, старые черно-белые снимки при этом не показывают. На фотографии умерших близких не разрешается смотреть подолгу, поэтому все снимки прячут где-нибудь глубоко в шкафу. С чем это связано, женщины объяснить не могут. 

Поколение Софии, Зухры и Шибара – дети выходцев из Китая, все они родились в Казахстане, а в 1989 году переехали к родственникам в Киргизию. Из провинций Ганьсу и Шэньси китайцы-мусульмане стали широко заселяться в Джамбульской и Алматинской областях Казахстана, а также в северной Киргизии. Поколению дунган, выросших в этих бывших советских республиках, привычно жить среди русскоязычного населения. И даже если их дети получают по грантам высшее образование в Китае, то все равно возвращаются к родителям в СНГ. Где продолжают заниматься земледелием.

"Родители никогда одни не остаются. Когда отделяются старшие, с ними остается со своей семьей младший сын. А если сын единственный у них, то он также остается в семье. У нас так заведено", – говорит София.

"Если у дочери муж погиб, она возвращается домой. И если придут ее сватать, то вторично выходит замуж. Либо остается с родителями мужа. Если ей 35 лет и у нее есть свои дети, тогда точно останется у них", – продолжает Зухра.

В небольшом частном доме вместе с Софией и Шибаром живут их два сына и сноха Фатима. В прошлом году отдали замуж дочь Саиду, она уехала к мужу в Бишкек. Зухра женила сына Рамазана в этом году. Пожалуй, дунгане среди других национальностей выделяются своими свадьбами. Например, вместо привычного белого платья невест наряжают в красное.

"Красный символизирует счастье, а вот ничего желтого не должно быть на свадьбе – это к разлуке. Но сейчас все стало по-современному. Если раньше мы наряжались в прямое красное платье со штанами и родители не разрешали белое платье, то сейчас девушки в день свадьбы надевают красное или розовое платье, а на свадебный вечер переодеваются в белое", – замечают дунганки.

Дунганская свадьба длится до пяти дней, самое меньшее – три дня, как это было у сына Зухры: "Первый день моя сноха Шахида была в традиционном красном со штанами, второй день – в красном пышном и на третий – по-европейски в белом платье. Чтобы женить сына, с нашей только стороны потратили 840 тысяч рублей, со стороны невесты эта сумма чуть меньше – около 700 тысяч".

Помимо пышного тоя (праздника) с многочисленной родней, вложиться нужно в подарок невесте. Свекровь делает скромный такой традиционный подарок: три-четыре золотых кольца, обязательно золотые серьги, цепочка или колье и браслет. Кроме того, жених дарит сто тысяч родственникам невесты.

"Раньше было так: два кольца и серьги, десять лоскутов по три метра материала, десять платков. Сейчас вместо тканей дарят два халата, два зимних костюма и платья. Со стороны жениха – зимние сапоги, туфли, а со стороны невесты – осенние сапожки, туфли, летние босоножки", – перечисляют опытные женщины.

Вот так – вышла замуж и не надо думать о сезонных обновках. Главное, у девушки наготове должны быть два сундука – чтобы было куда складывать подарки.

Острый перец и вторая жена

На кухне Зухра и сноха Софии Фатима возле котла с кипящей водой готовят лагман. На столе рядами лежат скатанные из теста колбаски. Женщины берут их и вытягивают тесто в длинные нити, бьют по столу, складывают в несколько оборотов. "Делается обычное соленое тесто, именно соль дает ему такую тягучесть. Это очень сытное блюдо, покушав его, сил хватает на целый день", – уверяют поварихи, опуская нити в кипяток.  

Мужчины вышли из-за стола, обедать садятся хозяйки дома. Стульев нет, вокруг стола сооружена деревянная лежанка-топчан, и все по-восточному усаживаются на мягких подстилках. С непривычки, если честно, не очень удобно – ноги затекают.

Дунганская кухня не только сытная, но и острая. Правда, в этот раз для слабонервных гостей начинки для лапши разложили по пиалам. Так что каждый на свой вкус добавляет в лагман подливку из красного перца или ограничивается только картофелем и сельдереем. Острый красный перец здесь уважают – около всех азиатских домов его сушатся целые гирлянды. Помимо основных блюд на столе стоят подносы и вазочки со сладостями. Как и большинство восточных народов, дунгане – люди гостеприимные, угощают всех заглянувших к ним в дом.

"В советские годы девушку выдавали в 19 лет, а парня в 20, сразу после армии. Как это было у меня с мужем", – продолжает незаконченную тему замужества София.

"А сейчас у нас вообще очень рано выходят замуж. В 16-17 лет, есть и в 15 отдают. Если девушке 20 лет, она уже считается старой девой, потому что парни рано женятся, и двадцатилетнему мальчику не нужна девушка, которой исполнилось 21 или 22. Она должна быть на несколько лет младше его", – подмечает Зухра.

Среди китайцев-мусульман поддерживается многоженство, но в ровенских краях это редкое явление. Если муж захочет еще раз жениться, по словам дунганок, он сначала должен получить одобрение первой жены и благословение родителей. "И тогда ему придется одинаково обеспечивать сразу две семьи. Но для того, чтобы иметь две жены, мужчина еще должен уметь регулировать конфликты, быть дипломатом", – заключает хозяйка дома.

Позже ее муж Шибар добавит: родители сами подводят сыновей к браку. Лучше, чтобы парень рано завел семью и остепенился, иначе он может пойти по неправильному пути.

Украсть до диплома

У Зухры Хиязовой незаконченное музыкально-педагогическое образование, до диплома она не дотянула три месяца.

"Отец у меня был парторг, экономист и коммунист. Он всегда настаивал, чтобы его дети получили высшее образование. Но так получилось. Отец не хотел отдавать меня замуж за парня, с которым я встречалась три года. Родители собирались отдать меня в другую семью. А у нас же с парнем дружба, любовь. И он в день рождения отца попросил меня выйти на улицу и увез, украл. Когда родители приехали меня забирать, я с ними уже не поехала", – вспоминает Зухра Шилеевна.

Именно так пять лет назад и ее сын украл свою будущую жену. "18 сентября мне исполнилось 18 лет, а 20-го он меня украл, – коротко описывает свою историю невестка Садия. – Куда там жалеть, что рано вышла, у нас уже два ребенка".

Сейчас старшие более демократично относятся к выбору своих детей. Раньше родители договаривались о браках, так что некоторые пары знакомились в день своей свадьбы. Теперь только проводят небольшое расследование, выясняют, из какой семьи избранница сына, соблюдают ли там традиции, верующие ли, начитанные.

"Если я хочу сына женить, то присматриваю ему девушку. Потом их знакомим, а если они друг другу понравятся – женим. Как судьба решит, от родителей сейчас не так много зависит", – считает Мария Шибазиева.    

О нравах и обычаях дунган знают и педагоги школы села Привольное.  "К сожалению, девочкам дорога к образованию закрыта, – говорит директор школы Марина Ли. –  Если она вышла замуж, то уже никуда, только с семьей. Сами они объясняют: может быть, мои родители будут не против того, чтобы я училась. Но если выйду замуж, то свекор и свекровь вряд ли согласятся".

"На самом деле, на селе у нас есть очень умные девушки дунганки. Например, в одной семье девушка с отличием окончила юридический институт. Но вышла замуж – и все. Живет в семье мужа, выход в свет или на работу – все для нее закрыто. Только поле и дети", – приводит пример социальный педагог Светлана Петросян.

Парни все-таки чаще получают профессионально-техническое и высшее образование. Но и дипломированные специалисты не спешат покорять большие города, а остаются на селе. 

Казачий класс на дунганском языке

А вот местная коренная молодежь, как и в других селах, уезжает. И если раньше в той же Привольновской школе было от 200 до 240 учеников, сегодня их всего 130, из них 67 дунган. И это без учета первого и второго классов, где числится 15 дунган и трое русских ребятишек.

Проблем с новыми учениками у педагогов нет. Семьи переселились в Россию из бывших советских республик, поэтому все ребятишки хорошо говорят по-русски.

"Есть лишь одна проблема: у нас не все дети ходят питаться в столовую, – признается директор Марина Павловна. – Это начинается где-то в средних классах, когда ученики говорят: "Мы как мусульмане едим только чистое мясо, которое резали мусульмане". Младшим школьникам можно все, потому что они безгрешные, а вот начиная с 12 лет – нельзя, отказываются кушать в столовой. А нам надо выполнять программу здоровьесбережения".

Переубедить родителей педагоги не смогли, пришлось на родительское собрание пригласить местного муллу Бекбулата Хазрата. Он хотел организовать поставку "правильного" мяса, но с поставщиками так и не удалось договориться по цене.

"Думали, возникнет еще одна проблема. В октябре мы открываем кадетский класс. Официально он называется "казачий", все связано с казачеством. Но родители согласились отдать туда своих детей", –  замдиректора по воспитательной работе Зухра Макарова поясняет, что казачьими кадетами станут в основном дунгане, плюс двое русских школьников и одна таджичка.

Хотя в этом году в школе мог открыться класс по изучению китайского языка. "Председатель Ассоциации дунган Казахстана Хусейн Дауров, когда мы вместе с ним были в Китае, предлагал нам организовать все, обещал, что пришлет своих учителей, будет им оплачивать жилье и зарплату. С нашей стороны нужно было только открыть классы дунганского языка – диалекта китайского языка. Но сначала он к нам должен сам приехать", – рассказывает Марина Ли.

В России такой крупной ассоциации нет, поэтому казахстанские дунгане год назад ей и пяти школьникам оплатили поездку в Китай, на историческую родину дунган – в Сиань. А еще казахстанская ассоциация и Ассоциация дунган Киргизии выделяют гранты на обучение "советских" дунган в китайских вузах.

Глава Привольновского МО Алексей Куклин когда-то сам преподавал в местной школе и ничего плохого о новых поселенцах вспомнить не может: "У нас живут представители 26 национальностей. Но это как считается: есть один грек, один латыш. И все равно национальностей много, и все дружно живут. О дунганах мы пятнадцать лет назад ничего и не слышали, а сейчас они тоже органично влились в нашу среду. Открыли свой молельный дом. Только в нашем муниципальном образовании из 1300 человек – 400 дунгане, а всего по Ровенскому району их численность давно переросла за две тысячи. И все они многодетные семьи, по пять и семь детей у каждого. Так что рождаемость они нам увеличили".  

Домой, к земле

"Сейчас американцы пытаются наладить с Китаем связь, так как Китай сегодня – это страна с сильной экономикой. Но Россия в этом плане превзошла Америку, Путин недавно опять был в Китае. Знаете, страны – они же, как и люди, связываются с равными и порядочными людьми", –  рассуждает младший  брат Паншара Эдуард Янва. Недавно он открыл в Саратове первое кафе с дунганской кухней. У Эдуарда нет высшего образования, но пообщавшись с ним, в этом начинаешь сомневаться.

По версии доктора исторических наук Александра Кадырова из Института Востоковедения РАН, появление народа хуэдзу берет начало от смешанных браков арабов и иранцев с китаянками. Их торговые общины в VIII–XIII веках поколениями жили в портовых китайских городах.

Но среди китайцев-мусульман жива другая, более древняя и красивая легенда.

"Легенда гласит: мусульманская религия пришла в Китай в 600-е годы, когда правила династия Тан, –  Эдуард пересказывает то, что ему рассказал алматинский ученый-востоковед. –  У императора были советники – провидцы, мыслители, ученые. В Китае несколько лет подряд была засуха, гибнул урожай. И один из советников, ясновидец, сказал правителю: "Есть такая новая религия как ислам. И если ты приведешь сюда людей, исповедующих его, и они будут читать свои молитвы, то все несчастья пройдут". Тогда китайский император отправил в Саудовскую Аравию караван с дарами и просьбой прислать людей. Арабы, получив золото и подарки, не могли отказать, но и своих знатных людей не готовы были отдавать, поэтому отправили отряд воинов. Когда те приехали в Китай, все беды сразу закончились. Почему название нашего народа "хуэй" переводится с древнекитайского "домой"? Спустя какое-то время воины захотели вернуться домой, но советник предупредил императора: "Если ты их отпустишь, опять все начнется". Чтобы арабы остались, им предложили выбрать жен из китайских дворянок (поэтому у невест на наших свадьбах дворянская прическа с цветами). И пообещали, что их религию никто не тронет. И дали им земли в провинции Шэньси".

Дома, в Привольном, дунгане до позднего вечера работают на полях. Этот год для ровенского села явно был урожайным. Как, в общем, и последние пятнадцать лет.

Подпишитесь на наши каналы в Telegram и Яндекс.Дзен: заходите - будет интересно