Улыбка как европейский сувенир

Как ранее сообщало ИА "Взгляд-инфо", в эти дни в составе небольшой группы российских и украинских журналистов по приглашению Фонда Фридриха Науманна "За свободу" я пытаюсь разобраться в проблемах нынешних и будущих взаимоотношений России и НАТО в ходе специального пресс-тура в Брюссель и Берлин. У меня, к сожалению, нет уверенности, что в Саратове есть критически значимое число людей, готовых всерьез читать и думать об отношениях России и НАТО, включая подробности о том, какими они видятся из Брюсселя, а какими – из Берлина. Если говорить еще жестче, то Саратову вообще мало до чего есть дело. Наш город, включая людей, принимающих решения, чрезвычайно зациклен на самом себе, поскольку его жители уверены, что Саратов - отдельно, а мир – отдельно. Это, увы, не только мое мнение. При том, что, к примеру, жителям Брюсселя и Берлина есть дело и до ухода Лужкова, и до дела Ходорковского, и до проблем Северного Кавказа, и до коррупции в России - одним словом, до большинства пунктов нашей повестки дня, которую они непостижимым для саратовца образом воспринимает как часть своей повестки дня. Одним словом, каждая поездка за рубеж по-прежнему позволяет понять что-то важное о нас. И даже, несмотря на то, что это понятое не слишком приятно осознавать, от него не следует отказываться.

Мое личное стремление рассматривать саратовскую действительность как часть и отражение того, что происходит, по меньшей мере, в России (а еще лучше – в мире) известно внимательным читателям и коллегам. Вступление страны в ВТО, преломление глобальных экономических процессов на локальном, региональном уровне, постиндустриальная экономика, информационное общество – в разное время так или иначе, успешно или не очень, но я пытался рассказать читателю о том, что в этом мире все связано. Но даже мне, по жизни сознательно и старательно выглядывающему за пределы саратовской скорлупки, становится стыдно и больно за свой город и регион, когда я попадаю на мероприятия, подобные пресс-туру, в котором участвую сейчас.

Я чувствую, что эта ограниченность, несмотря на мое сопротивление, пролезла уродливыми отростками безразличия и в мою собственную идентичность. И мне страшно представить, насколько плоским и примитивным является мир для тех моих земляков, кто, в отличие от меня и моих коллег, даже не пытается вырываться за пределы немудреной пропаганды из телеящика и реальности, данной нам в ощущениях.

Ограниченность Саратова самим собой, своими проблемами, отношениями и конфликтами, нежелание поднимать глаза выше дрянных дорог и собственных понтов приводят лишь к тому, что дороги остаются дрянными, а понты разрастаются до уровня "Дайте мне, пожалуйста, глобус Украины".

Журналистам из Украины, кстати, есть дело до всего, а не только до проблем их государства, революции и контрреволюции, перманентных выборов и перспектив вступления Украины в НАТО и Евросоюз. По крайней мере, тем, с кем довелось пересечься в эти дни.

Ироничный статус "наш человек в НАТО", обретенный пусть и на пару часов, обязывает поделиться впечатлениями, а их немало.

Начнем с того, что попасть в штаб-квартиру Северо-Атлантического Альянса в Брюсселе непросто. Списки участников нашего проекта для посещения штаб-квартиры НАТО начали согласовывать даже раньше, чем оформление виз. Комплекс зданий не представляет собой ничего примечательного. В глубине за забором, который дублируется постриженными под плотную зеленую стену кустарниками, виднеется с дороги что-то серое, геометрическое и строгое, если не сказать, унылое. Как объяснили во время посещения представители PR-департамента, когда было принято решение устроить штаб-квартиру именно в Брюсселе, то ее заселили во "временное" здание, в котором до того располагалось учреждение здравоохранения. Но в Европе, похоже, тоже иногда срабатывает принцип "нет ничего более постоянное, чем временное", поэтому штаб-квартира во "времянке" осталась надолго и сейчас по другую сторону дороги для НАТО строят новый офис.

Чтобы попасть на территорию, пришлось сдать всю технику, которая хоть как-то может фиксировать изображения, включая не только видеокамеру и фотоаппарат, но и оснащенные любыми камерами телефоны. Так что никаких привычных туристических свидетельств о том, что действительно был в Штаб-квартире НАТО в Брюсселе, у посетителя не остается.

Преодолев кордоны, можно попасть лишь в ограниченный блок помещений, в котором принимают все подобные делегации. "Ничего секретного вы тут не найдете", - сообщила нам с деловой улыбкой сотрудница PR-департамента. Впрочем, мы и не надеялись.

Подробности отношений НАТО и РФ я оставлю для газеты. А вот что меньше всего сам ожидал обнаружить в офисе организации, так это… сувенирный киоск. Да-да, в Штаб-квартире НАТО есть специальная комната, в которой продаются всевозможные предметы с эмблемой компании. Дико? Нелепо? Ну, это как посмотреть. С наших позиций, конечно, странно. А с позиций людей, задача которых – формирование положительного образа организации всеми доступными методами, вполне логично. В результате у них этот киоск с майками-пепельницами-кепками-зажигалками и т.п. есть, а у нас в областной думе, к примеру, нет. А почему?

Еще ряд впечатлений я получил при посещении немецких государственных организаций в Берлине. Мы побывали не только в Министерстве иностранных дел ФРГ, но и в Бундестаге (немецкий парламент), и в Бундесвере (Минобороны).

В случае с Бундесвером мне, как россиянину, вообще не очень понятно, как это так - Министерство обороны пускает к себе чужаков-гражданских, причем принимает целые группы посетителей на системной основе, регулярно, с книгой отзывов и прочими атрибутами открытости, и отвело под эти нужды чуть ли не целый этаж одного из зданий.

Все перечисленные немецкие ведомства не ждут посетителей с доверчиво распростертыми объятиями. Во всех случаях досмотр не доходил до стандартов предполетных досмотров в аэропортах, только благодаря отсутствию пункта "обувь кладем в черные коробки". То есть доставать из карманов и снимать верхнюю одежду приходилось так же, как перед полетом на самолете, сумки и портфели просвечивали через те же аппараты, а не внушающих доверия после прохода через "рамку" ощупывали и проверяли ручными "пикалками". В Госдуму России я проходил не раз тем же образом, так что отличий с точки зрения технологий нет.

Отличия есть в другом. В том, с каким отношением это делается. Я не буду привирать и говорить, что улыбка охранника на входе в здание Бундесвера была столь же широка и радушна, как улыбка сотрудника на входе в ресторан отеля Grand Hotel Esplanade Berlin, в котором мы живем (распложенного, кстати, в 800 метрах от здания германского Минобороны). Это было бы лукавством. И еще я очень уважаю российских военных, у меня есть родственники из их числа. Но человек в форме, встретивший нас на входе на территорию комплекса зданий Бундестага, во время инструктажа не только улыбался, но и шутил. И ответил на все вопросы, включая вопросы о его фамилии, указанной на нашивке на форме. Без раздражения. Без злости. Терпеливо и доброжелательно.

Потом было все то же знакомое "сумки и куртки, пожалуйста, в пластиковый поддон", "покажите свой паспорт", "пройдите здесь". Но все это происходило спокойно и без давления. А еще не знаю, поверите или нет, но после того, как тебе возвращают паспорт, по которому сверили наличие твоей фамилии в списке, тебе говорят "Спасибо".

Я посещаю различные государственные учреждения много лет. В большинстве случаев демонстрирую при этом карточку аккредитации. После ее изучения в большинстве случаев от соотечественника в форме следует сухое, а чаще всего угрюмое "Проходите". В Госдуме, по моим впечатлениям, вообще в каждом посетителе, которому служба охраны выписала разовый пропуск, видят или террориста, или бандита. По крайней мере, на лицах читается именно это.

В Саратове относятся к посетителям примерно также. И это при том, что карточка аккредитации – уже сама по себе конкретный знак для охраны: "Ребята, у этого человека все нормально, его статус подтвержден руководителями того здания, которое вы охраняете". Ни разу ни один охранник в России не сказал мне, возвращая карточку, удостоверение, пропуск или паспорт, ничего похожего на формальное или дежурное "спасибо". И дело ведь не в том, что подозрительность и недоброжелательность возведена в культ. Причины в ментальности, которую хочется не осуждать, а оплакивать.

Рассуждать о том, что стоит за этим, каковы причины трагической разницы в мировосприятии "там" и "тут", я не буду, поскольку считаю это бессмысленным. На эту тему написаны миллионы слов, но это не приблизило нас к стандартам цивилизованного мира, в котором человек человеку - не волк и не корм, а просто человек. Когда же это произойдет? На этот вопрос ответ можем дать только мы. И заграница нам изменить эту ситуацию точно не поможет.